Франц Клинцевич: «Эта война изменила меня как человека»

Депутат Госдумы Франц Клинцевич ратует за отмену признания Афганской войны «провальной авантюрой».

15 февраля вся Россия будет отмечать 25-летие вывода советских войск из Афганистана. Девять лет в чужой стране под палящим солнцем, каждый день – как последний, долгожданное возвращение на родину и… признание Афганской войны «провальной авантюрой». Такая оценка, данная съездом народных депутатов СССР в 1989 году, привела к тому, что участники этого локального конфликта получили социальные гарантии в явно урезанном виде. О том, как сегодня живется воинам-афганцам, мы спросили у депутата Государственной Думы, представляющего Смоленскую область, лидера Российского Союза ветеранов Афганистана Франца Клинцевича.

СПРАВКА «КП»

Франц Адамович Клинцевич – депутат Государственной Думы шестого созыва, член фракции «Единая Россия», руководитель Российского Союза ветеранов Афганистана. Родился 15 июня 1957 года в городе Ошмяны Гродненской области (Белоруссия). В 1986 году окончил курсы офицеров-политработников Министерства обороны СССР, в 1991 году - Военно-политическую академию им. В.И. Ленина, а в 2004 г. - военную академию Генерального штаба Вооруженных Сил РФ. Кандидат психологических наук. Тема его диссертации - «Личностно-психологические особенности россиян с низким и высоким уровнями дохода».

Год работал учителем черчения, труда и физкультуры в Крейванцевской сельской восьмилетней школе, затем с 1975 г. по 1997 г. служил в рядах Вооруженных Сил СССР и РФ. Участник боевых действий в Афганистане – с 1986 г. по 1988 г. проходил службу в 345-м отдельном парашютно-десантном полку 40-й армии, полковник запаса. Владеет 4 иностранными языками – дари, белорусским, польским и немецким.

Перед отправкой в Афганистан Франц Клинцевич проходил специальную подготовку.

- Франц Адамович, как сегодня общественные организации помогают ветеранам-афганцам, семьям погибших в той войне и вдовам?

- Когда мы говорим о поддержке семьям погибших, ветеранам, прежде всего надо говорить об обязанности государства. Именно государство должно оказывать серьезную поддержку этим категориям граждан. Но, к сожалению, сегодня этой помощи недостаточно. Впрочем, отмечу, что за последние десять лет сделано значительно больше, чем за весь предыдущий период.

Что касается общественных организаций, то здесь надо понимать, что они очень и очень разные. Есть те, чьи ежемесячные выплаты семьям погибших, ветеранам, гораздо больше, чем выплачивает государство. А есть организации, которые выплатами не занимаются, но могут встретиться с определенными должностными лицами и походатайствовать в решении проблем афганцев. Это тоже поддержка.

Почему мы перешли на монетизацию льгот? Потому что раньше только в крупных городах работал закон о ветеранах, и они получали то, что положено. Пусть немного, но получали. А в остальных городах – никакой поддержки. Монетизация льгот в плане материальной помощи уравняла всех афганцев. Другое дело, что с переходом на 122-й закон, мы ослабили меры социальной поддержки семьям погибших. Сегодня существуют три категории: семьи погибших и вдовы участников Афганской войны, семьи погибших и вдовы участников военных конфликтов до 2005 года и семьи погибших и вдовы участников военных конфликтов после 2005 года. И у них разные меры социальной поддержки. Это, наверное, не совсем правильно. Пока в министерстве труда и социальной защиты нас не слышат, но мы будем продолжать биться, отстаивая свою позицию.

- Вам не кажется, что общество постепенно забывает о воинах-интернационалистах? Обычно о них говорят в контексте каких-то дат, как например, 25-летие вывода советских войск из Афганистана…

- Такая тенденция есть. Но даже не это главное. Я недавно общался с журналистами по поводу того, что Российский Союз ветеранов Афганистана абсолютно четко высказался о необходимости изменить то историческое решение Верховного совета РСФСР по поводу признания Афганской войны неправильной, преступной и так далее. Данное решение не соответствует исторической правде. Это было конъюнктурное решение политиков, пытающихся натянуть одеяло на себя.

А теперь представьте, как жить семьям погибших, когда чиновники говорят: «А что вы хотите? Что вы возитесь со своим сыном, если ваша война – преступная ошибка? Ваш сын по ошибке погиб. Что вы ко мне пристали?». Хуже травмы нанести никому нельзя!

Нам, афганцам, наплевать. Мы там были, с достоинством выполнили поставленную задачу и с достоинством ушли, получив соответствующие награды. Нам все равно, если кто-то нас не уважает, лишь бы мы сами себя уважали. А вот для семей погибших – это важный составляющий момент.

"В Афганистане каждый день – это супер пупер случай… "

- На сегодняшний день с какими основными проблемами сталкиваются ветераны-афганцы?

- Сегодня эти три проблемы: жилье, лечение (реабилитация) и работа. И в этом плане помощь общественных организаций неоценима. Мы ходим по кабинетам, просим, добиваемся. Но об этом никто не говорит. Еще важная часть работы организаций – различные мероприятия и встречи боевых друзей. Как мне однажды сказал очень уважаемый человек: «Я, Франц, больше на твои мероприятия больше не приду. Ты порвал мне все сердце». Действительно, на таких встречах матери плачут, солдаты вспоминают, как служили, интересные судьбы, запоминающиеся рассказы… Участникам подобных мероприятий это просто необходимо. Они нуждаются в таких вещах, разговорах, для многих – это серьезная посттравматическая реабилитация, которую нельзя оценить деньгами.

- Вы часто бываете в Смоленске и Смоленской области. На ваш взгляд, как в нашем регионе обстоит дело с поддержкой ветеранов, семей погибших и вдов?

- Смоленская организация у нас, к сожалению, очень слабенькая, и я ей буду сейчас заниматься. А слабенькая, потому что где-то что-то не получается, где-то работают сами на себя. Есть, есть к организации вопросы. Но что касается каких-то общественно-политических вещей, то здесь, конечно, проводится очень большая работа.

Смоленская область с точки зрения бюджета всегда была дотационной, так что решение оказать поддержку афганцам из регионального бюджета, уменьшит трансферты. Средства на помощь придется зарабатывать самостоятельно. Так что я особо не наседаю на местные власти, прекрасно понимая их положение. Тем более что федеральный бюджет на сегодняшний день выплачивает положенную материальную помощь.

- Как вы проведете 15 февраля? Будете как-то отмечать 25-летие вывода войск из Афганистана?

- Для меня праздник, как для лошади свадьба: голова в цветах, все остальное в мыле. Сегодня этот день узаконен. 15 февраля является Днем памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. Это праздник со слезами на глазах.

Действительно, проводится и будет проводиться огромное количество мероприятий, во многих из которых принимаю участие и я. На этой неделе я проводил научно-практическую конференцию, где были собраны ведущие специалисты, бывшие военачальники. Мы обсуждали уроки Афганской войны и ее последствия, выйдя на очень серьезный разговор. А в это же время у меня была встреча 345-го отдельного парашютного десантного полка, где я служил. В силу федеральной повестки я смог пообщаться с ребятами только по телефону. Но бойцы, которые служили со мной, приехали в полночь ко мне домой, мы посидели, вспомнили годы, проведенные в Афганистане…

А 15 февраля мы вместе с Громовым, который возглавляет Координационный Совет ветеранских организаций, проведем торжественную встречу боевых друзей в Кремлёвском Дворце. Будут воспоминания, концертная программа, поздравления.

Франц Клинцевич: "Когда мы говорим о поддержке семьям погибших, ветеранам, прежде всего надо говорить об обязанности государства".

- Как участник боевых действий в Афганистане можете вспомнить случай, который сильно врезался в память?

- Эта война изменила меня как человека. В Афганистане каждый день – это супер пупер случай… Ну вот, например, один из. Я специально готовился к службе в Афганистане, учил язык. Моей задачей была работа с бандформированиями. Иногда меня прикрывал целый полк, а иногда группы. Помню, пришел к нам тогда во взвод старший лейтенант Брехов, молодой, только-только приехал из Союза. Я взял его в качестве сопровождающего и пошел в исламский комитет.

Каждый раз я говорил своим бойцам, если через полчаса никто не выйдет и не скажет, что у нас все хорошо, начинайте операцию по нашему возвращению живыми или мертвыми. Сказал и Брехову.

У нас исключительно хорошо прошли переговоры, мы заболтались за чаем, и я просто пропустил время. Прошло буквально 35 минут, вышел я с переводчиком и руководителями банды, смотрю, мои бойцы приготовились к штурму. Оказывается, Брехов уже дал команду по захвату этого исламского комитета.

Командиры банды очень подозрительно на меня посмотрели, кое-как успокоил их, сели в машины и уехали. Потом я лейтенанту сказал, что он молодец и красавчик. Здесь была моя вина, я не предупредил, а ведь могла быть большая неприятность. Такой вот счастливый случай, потому что страшно представить даже, что случилось бы, опоздай мы выйти еще на несколько минут.