Петербургский историк раскрыл тайну «черного кабинета»

На фото глава "Черных кабинетов" К.Вейсман империи с 1886-го по 1892 годы с женой

НЕПРОНИЦАЕМАЯ ТАЙНА

Это сейчас наши телефонные переговоры, переписка и посылки защищены законом. За нарушение тайны можно сесть года на четыре. А еще пару столетий назад наши предки получали солидное жалованье за чтение чужих писем.

Тайное чтение посторонней переписки называется перлюстрацией. Основателем этой системы считается кардинал Ришелье. В 1628 году он основал специальную комнату на парижском почтамте. Отсюда и пошло название «черная комната», то есть секретное помещение. В России следы этого тайного ведомства обнаруживаются в конце ХVI века.

- Систематическая перлюстрация началась при Елизавете Петровне. В основном это было чтение дипломатической переписки, - рассказывает историк Владлен Измозик. - Все было засекречено. Гражданам следовало доверять почте. Они не должны были догадаться, что их письма могут вскрыть и перечитать. В России в официальных секретных документах это назвали «непроницаемой тайной».

Доктор исторических наук Владлен Измозик - крупнейший специалист по истории российской перлюстрации. Двадцать лет Владлен Семенович провел в архивных изысканиях. Внимательно изучив документы Госархива, архив петербургского ФСБ и еще около десятка библиотек, он проник в самые темные уголки закулисной политики.

На днях историк опубликовал первую монографию «Черные кабинеты»: история российской перлюстрации. ХVIII - начало ХХ века».

- До конца 80-х годов эта тема была под запретом, - рассказывает автор. - Даже в середине 90-х архивы еще были закрыты. Любопытно, что в Советской исторической энциклопедии и Советской военной энциклопедии термина «перлюстрация» не существует. Советская власть как-то оберегала эти структуры от излишнего внимания.

У ВАС ЕСТЬ ЧИТАТЕЛИ

К началу ХХ века в империи на постоянной основе существовало восемь официальных секретных перлюстрационных пунктов. Кроме Петербурга, подобные были в Москве, Варшаве, Казани, Киеве, Одессе, Тифлисе и Харькове.

Перлюстрация делилась на две части: «алфавит» и случайную выборку. Первая - это люди, чью переписку читали в полном объеме. До 1917 года в самом большом списке была тысяча человек. В него входили деятели революционных, либеральных, монархических партий, редакторы газет и общественные деятели, депутаты Госдумы, члены Госсовета, издатели, военные. Распечатывали даже письма членов императорской фамилии, великих князей.

В подтверждение этому историк приводит двоюродного дядю Николая II князя Николая Михайловича. В письме Льву Толстому он жаловался на то, что знает, что его письма вскрываются.

Фото из архива

На карандаше стояли и такие писатели как Тургенев, Салтыков-Щедрин, Некрасов, Герцен, Аксаков. Всю жизнь цензоры проверяли корреспонденцию Пушкина. Известна скандальная история о том, как в 1834 году Александр Сергеевич написал жене в Москву о своих сложных взаимоотношениях с императором. Письмо вскрыли и передали Николаю I. Слова поэта взбесили императора, и на балу он сделал ему замечание по этому поводу. После этого Пушкин нарочито в посланиях писал, что не доверяет полиции, и уже не стеснялся в выражениях в адрес Николая I.

В случайную выборку попадали подозрительные письма. Особое внимание цензоры уделяли сообщениям из-за рубежа, из центров революционной эмиграции (Женевы, Парижа, Праги, Цюриха, Льежа и прочих). Также проверяли письма, отправленные до востребования или с «интеллигентным почерком».

- До 1917 года основное внимание уделяли письмам дворян и чиновников. При этом цензоры не имели права вскрывать письма только нескольких человек, - рассказывает Владлен Измозик. - Например, государя императора, министра внутренних дел и директора департамента полиции.

ТАЙНАЯ КОМНАТА

«Черный кабинет» располагался в здании Главпочтамта. 40-45 человек работали в специальном помещении на третьем этаже. Между собой они называли эту комнату другой половиной. Попасть туда можно было через два секретных шкафа. Один стоял в кабинете главного цензора, за спиной, второй был на кухне. Проходы охраняли специально отобранные сторожа. То есть для посторонних вход в «черный кабинет» был закрыт.

И таких людей читали. Екатерина Великая

- Должности цензоров не имели классов. Младший цензор, занимаясь только чтением чужих писем, мог достичь чина действительного статского советника, то есть генерал-майора, - рассказывает автор монографии. - Реальное жалованье не отражалось в формулярах, две трети сотрудники получали из секретных сумм. К примеру, старший цензор мог получать более шести тысяч рублей. Это огромная сумма. Средняя годовая зарплата рабочего в то время была не больше шестисот рублей.

Чиновники давали особую подписку о неразглашении. Они не имели права распространяться о секретах службы. Попасть на эту работу было очень сложно: выбирали благонадежных людей, а впоследствии место передавалось из поколения в поколение. Второе требование - знание языков, минимум двух. Например, цензор Владимир Кривош знал тридцать.

Работа была вредной. В поддельной печати, которой цензоры запечатывали письмо, содержалась ртуть. Бедные чтецы не просто ломали глаза, разбирая почерк гражданских, но еще и вдыхали пары опасной химии. Поэтому некоторые из них доживали только до сорока.

ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА

Конверты отпаривали, отмачивали в ванночках и вскрывали. Небольшим костяным ножичком подрезался удобный для вскрытия клапан письма, под него цензор вводил тонкую круглую отполированную палочку размером с вязальную спицу, расщепленную примерно до половины. Разрезом он захватывал письмо, наматывал его на палочку и извлекал из конверта. Работа виртуозная. Распознать потом, что конверт открывали, было сложно.

В 1908 году полиглот Владимир Кривош предложил новый способ вскрытия писем. С тех пор это стали делать с помощью специального аппарата наподобие электрического чайника. В левой руке человек держал конверт над струей пара, а в правой - тонкую иглу с деревянной ручкой или металлическую спицу, которой осторожно отгибал клапаны. Иногда конверт накрывали смоченной промокашкой и клали под пресс.

Заклеивали письма кисточками.

В начале ХХ века уже пошли шифрованные послания, письма с химическим текстом. Такую корреспонденцию передавали в департамент полиции специалистам по дешифровке. Часто ее приходилось переписывать похожим почерком.

Из писем, представлявших интерес, делали выписки, копии. Их направляли в жандармерию с пометкой «по неофициальным источникам».

- Служба «черных кабинетов» гордилась разоблачением сети австро-венгерских агентов в 1880-е годы. Начальные сведения были получены благодаря перлюстрации, - отмечает историк Измозик. - Но самым большим достижением считалось раскрытие группы Александра Ульянова. Сорвали покушение на Александра III, которое было запланировано на 1 марта 1887 года. Один из членов группы написал своему другу в Харьков, что они готовят такой вот подарочек царю. Письмо было перехвачено, за заговорщиками установили слежку. И когда 1 марта на Невский проспект вышли метальщики с бомбами, их арестовали.

Цензор, открывший это письмо, до самой смерти получал специальное жалование.

Впервые широкая публика услышала о «черных кабинетах» в 1913 году. В одной из московских газет появилась скандальная статья о перлюстрации с огромным количеством фактов и фамилий. Информаторов так и не вычислили. Историки полагают, что это дело рук двух чиновников департамента полиции, которые были причастны к этим делам. После эмиграции они стали откровенничать в прессе.

Увы, еще многое остается нераскрытым. Львиную долю документации уничтожила Октябрьская революция.

Письма поэта Ивана Аксакова